Увидеть Псковщину и умереть

На протяжении примерно 10 лет из Петербурга вывозятся люди в Новоржевский район Псковской области. Практически все они там умирают. Самая распространённая причина смерти – отравление. По предварительным подсчётам, на Псковщине таким образом сгинули около 100 человек, среди которых дети. Цель концессионеров банальна – квартиры жертв. Шокирует другое: об этом знают не только новоржевские чиновники, но и сотрудники петербургских правоохранительных органов. Знают давно.

Действующие лица истории: Игорь и Руслан (фамилии этих людей нам известны, но сейчас мы не называем их, надеясь, что ими займутся правоохранительные органы). Назвать этих людей бизнесменами сложно – нам не удалось обнаружить коммерческие структуры, которые бы принадлежали им или которые бы они возглавляли. Между тем общая стоимость прошедшей через них недвижимости за последние 10 лет в сегодняшних ценах составляет примерно 4 миллиона долларов.

Как люди, не имеющие вообще никакого официального статуса, оказываются в ореоле такого материального благополучия?

Если посидеть несколько часов у компьютера, картина вырисовывается беспросветная. Навскидку мы видим 17 квартир и комнат, которые в разные периоды времени принадлежали некоему Шкурко (Мильману), причём предыдущие владельцы оказывались выписанными в Новоржевский район Псковской области.

Временной период, охваченный нашим поиском, - с 1997 по 2006 год. Количество выписанных – 27 человек, в том числе 10 женщин. В основном это люди от 30 до 50 лет. Есть среди выписанных и 5 детей. Плюс характерный момент: в 17 квартирах в тот период, когда их частично или полностью приобретал Шкурко, умерли 6 человек.

Может сложиться впечатление, будто в окрестностях Новоржева имеется деревня под названием Малый Петербург, или Новый Петербург, или как-нибудь ещё. Впечатление ложное. Такой деревни нет, нет даже специального кладбища. Но есть люди, которые видели это всё своими глазами.

На псковских просторах

Жил-был человек по фамилии Баранов. Обычный среднестатистический Баранов, который ничем не прославился. Нигде не зафиксировано даже, чтобы он часто нарушал общественный порядок, злоупотребляя спиртным. Единственным бесспорным аргументом в пользу Баранова была квартира, в которой он проживал в одиночестве.

Баранов пропал. Пропал из-за квартиры, это стало ясно почти сразу. Всполошились родственники, написали заявление. Сотрудники милиции навели справки. Выяснилось обычное: пришли двое, посадили в машину, увезли в неизвестном направлении. Один был одет в милицейскую форму. Вырисовывалась статья № 126 Уголовного кодекса – «похищение человека». Уголовный розыск Приморского РУВД начал наводить справки.

В какой-то момент в одном из кабинетов нарисовался странный гражданин. Странный в том смысле, что его тут никто не ждал. Это был милицейский чиновник из Новоржевского района Псковской области. Так и так, говорит, в нашу провинцию приползли слухи о вашем интересе к нашему достойному гражданину Баранову. Вот бумажка: товарищ Баранов проживает в деревне Ямищи Новоржевского района и совершенно неплохо себя чувствует. О том, что его похитили, не знает. Просит не беспокоить.

Последнее насторожило. Группа в штатском выехала в Новоржев.

С местной милицией решили не связываться – её позицию уже выразил прибывший в Петербург милицейский чиновник Псковской области подробно, но не правдоподобно. Обратились в районную администрацию. Наткнулись на суетливого дядечку лет 50. Несмотря на неоднозначность темы, увиливать от разговора он не стал, хотя говорить был не обязан – сказалась старая закалка.

Появились первые подробности.

Оказывается, в Новоржеве есть некий Руслан, который уже лет пять как привозит сюда петербуржцев. Те все чем-то друг на друга похожи: шатаются пьяные, потом спиваются и умирают. Или просто пропадают. Руслан большей частью живет в Петербурге, но в Новоржеве есть специально обученный человек, который подыскивает для приезжих заброшенные дома в редко посещаемых иностранными делегациями (и всеми остальными) деревнях, оформляет им временную регистрацию в местном паспортном столе и обеспечивает им контролируемый досуг – чтобы больше пили и не разбегались за пределы региона. Местные правоохранительные органы в курсе, но криминала они в этом не усматривают. Принципиально не усматривают – руководители районной администрации стараются не обсуждать эту тему с людьми в погонах.

Питерские милиционеры обратились к новоржевскому прокурору. Попросили разъяснений. Прокурор, как рассказывают, послал их – решать вопрос в прокуратуре Северо-Западного федерального округа. Нас он послал ближе – к помощнику прокурора Псковской области по связям с общественностью.

По ходу выяснилась судьба Баранова – его нашли мёртвым. Причина смерти оказалась не-криминальной: предположительно отравление. В общем, событие преступления отсутствует.

Обнаружился и дом, в котором доживал свои дни бедолага Баранов. Заброшенная хижина в деревне Ямищи. Название деревни сути не соответствует: сказать, будто дорога, ведущая в эту деревню, плохая (скажем, в ямах), было бы неправильно. Дороги там вообще нет. Опера добирались до Ямищ пешком по заснеженной тропинке в сопровождении местного почтальона. Почтальон – пожилая бабулька – благодарила ещё оперов за то, что они протоптали ей дорожку.

Дом, где жил Баранов, был пуст.

Народная молва помогла найти тех, кто обеспечивал досуг покойного. В деревне под Оршей отдыхала семейная пара из Петербурга (муж, жена и маленький ребёнок) плюс некая девушка Юля. Все они жили в одной избе ещё с одной семейной парой. Последние всё время пили, первые пили вместе с ними, но не в такой степени. В задачу отдыхающих, говорят, входил контроль за передвижениями спивающихся супругов. С задачей этой отдыхающие справлялись легко – с помощью дешёвой водки. На момент прибытия опергруппы из Петербурга мыслей о передвижениях у них самих уже не было. Позже выяснилось, что передвигаться им, скорее всего, оставалось вообще недолго: процесс переоформления их квартиры в Петербурге подходил к концу.

Об увиденном сообщили новоржевскому прокурору. Он обещал разобраться, причём на прокуратуру округа уже не ссылался. С отдыхающими поговорили. Они не стали скрывать, что присматривают за всякими приезжими, но ни о чём другом, связанном с этими людьми, они, естественно, не догадываются. Присматривать законом не запрещается.

Характерный нюанс: о доме под Оршей сотрудники уголовного розыска узнали от главы администрации одного из сельских поселений, который и не пытался скрывать своего понимания сути вопроса.

Следующим местом, которое посетили питерские милиционеры в Новоржеве, был городской морг. Их встретила там словоохотливая тётенька с ветеринарным образованием. Она работает там санитаром, диспетчером, готовит трупы к захоронению и даже проводит несложные вскрытия – в рамках ветеринарного образования и накопленного жизненного опыта.

В принципе, в Новоржевском районе имеется и судмедэксперт – один на три волости, но до него добираться километров 40, а потому гость он редкий. Судмедэксперт там выезжает, конечно, на криминальные трупы, но при двух обстоятельствах: если вызовут правоохранительные органы и если состояние дорог позволит передвигаться. Бедолаге Баранову, например, пришлось ждать судмедэксперта несколько дней. Ничего, дождался – он уже к тому времени никуда не спешил.

Изучение журнала умерших в новоржевском морге шокировало. Количество умерших петербуржцев исчислялось десятками.

Руслан и его компания работнице морга были хорошо известны. Если какого-то непонятного покойника привозит Руслан – всё ясно, его личность можно установить в Петербурге. Нехорошего внимания к моргу это не привлекает – покойники Руслана в основном некриминальные. Самый распространенный диагноз – отравление. Проще говоря, выпил левую водку и умер.

…Уголовное дело, возбуждённое по факту похищения Баранова, через какое-то время после круиза по Новоржевскому району Псковской области было приостановлено – в связи с невозможностью установить лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого.

Милиция не против

Приятно чувствовать себя первооткрывателем: вот, мол, какие мы крутые журналисты – узнали о столь масштабном выселении! Увы, признаём – милиция узнала об этом раньше. Намного раньше. Первая милицейская сводка, в которой фигурирует фамилия Шкурко, датируется 20 марта 1997 года:

«17 марта 1997 года в 13 часов 26 минут помощник дежурного дежурной части ГУВД Томялович Н. А. по телефону 02 приняла сообщение о том, что трое неизвестных преступников, позвонив, вошли в коммунальную квартиру 20 дома 14 по Малому проспекту В. О, где, применив физическую силу, насильно вывели Медведева П. П., 1941 года рождения, пенсионера, прож. в указанной квартире, и, посадив его в а/м «ВАЗ-2108» белого цвета, госзнак К-288-ОУ/78, увезли в неизвестном направлении.

Полученная информация была немедленно доложена старшему оперативному дежурному ГУВД Кашину Н. Ю., который дал указание помощнику дежурного Кирюшину В. В. о передаче информации по циркулярной связи и введении в действие операции «Перехват». В результате чего нарядом ОБ ППСМ Василеостровского РУВД в 13 часов 59 минут у дома 46 по 9-й линии разыскиваемый а/м был задержан.

В а/м находились: Сережечкин

С. С., 1972 года рождения, прож.: Средний пр., 96-57, Шкурко И. Е., 1972 года рождения, прож.: ул. Карташихина, 7-34, оба неработающие, и потерпевший, которые доставлены для разбора в 30-й о/м.

КП-508 по 30 о/м в ОУР

В ГУВД сообщил нач. Василеостровского РУВД Жаворонков в 18-23 17.03.97...»

Учитывая, что Шкурко тогда счастливо избежал неприятных контактов с правоохранительной системой, можно предположить, что в 1997 году сотрудники Василеостровского РУВД и нашего героического РУБОПа не увидели в его деятельности ничего предосудительного. С точки зрения уголовного законодательства, во всяком случае.

Архивы РУБОПа упоминают о том, что ещё в 1997 году было заведено оперативное дело в отношении Шкурко, но реализовано оно не было. Вывод: информация не подтвердилась.

Напомним: в ноябре 2005 года сотрудники уголовного розыска Приморского района Петербурга заинтересовались исчезновением гражданина Баранова. В квартире Баранова оказался тогда новый собственник – Игорь Шкурко (к тому времени сменил фамилию на Мильман). И вновь обстоятельства сложились таким образом, что милиционеры не стали предпринимать никаких действий. И это несмотря на то, что сотрудники выезжали на Псковщину и своими глазами видели всё это безобразие.

И снова у этой компании «риелторов» не возникает особых проблем, хотя к тому времени деятельность наших героев по депортации питерских алкоголиков на просторы Псковской губернии длится уже минимум 10 лет. Но наша правоохранительная система, вероятно, считает, что всё нормально. Ведь граждане Мильман и Руслан до сих пор не привлечены к ответственности.

И в самом деле: почему бы не закопать сотню петербуржцев на бескрайних просторах Псковщины? Милиция-то не препятствует.

Власть комментирует

Геннадий Егоров, глава администрации Новоржевского района Псковской области, рассказал, что из Петербурга к ним за последние годы привезли до сотни людей, которые остаются без средств к существованию. Они не устраиваются на работу, зато пополняют ряды местных пьяниц и бомжей. Приезжают петербуржцы, по сведениям Егорова, добровольно. Но Геннадий Александрович делает поправку, что разговоры ходят всякие: некоторые из них приходят в себя только по прибытии в Новоржев. Селят переселенцев в дешево скупленных квартирах или домах. Происходит это, как говорит Егоров, «вроде бы законно». Кто именно привозит в Новоржев петербуржцев, Геннадий Александрович уточнить затруднился. Однако сказал, что знает упомянутого нами Руслана. По его словам, в Новоржеве этот человек официально нигде не работает. Геннадий Егоров не слышал, чтобы кто-то «присматривал» за переселенцами. Но предположил, что, возможно, этим и занимаются, за деньги. Переселенцы, как сообщил нам Егоров, умирают часто – спиваются или чем-то заболевают. Тогда местная администрация испытывает с ними проблемы - не находится родственников, чтобы их похоронить. В районах, по мнению Егорова, своих проблем хватает, и заниматься переселенцами должны, как минимум, прокуратуры округов.

В ОВД Новоржевского района тоже выказали осведомленность о проблеме с переселенцами из Петербурга. Заявили даже, что среди этих людей есть дети. Занимаются переселением тоже петербуржцы. В местной милиции даже знают их имена и фамилии. Но информация эта служебная, и по телефону нам ее сообщить отказались. А когда услышали имя Руслан, оживились и подтвердили, что знают такого, что он из Петербурга и что однажды привлекался к уголовной ответственности. Переселение людей в Новоржев происходит, как говорят в местной милиции, законно, и сделать с этим там ничего не могут. В ОВД не исключили, что, скорее всего, переселенцев намеренно спаивают, но, кто именно этим занимается, уточнить затруднились. Проблемы с переселенцами у местной милиции возникают постоянно – те почти каждый день совершают какие-то мелкие преступления.

Сотрудница морга Новоржевского района рассказала, что к ним часто привозят умерших - переселенцев из Петербурга. Основные причины смерти - от голода, отравления или при пожаре в их жилище. Помнят в местном морге и Бориса Баранова. Он якобы вообще не знал, как и для чего оказался в Новоржевском районе. А потом его тело нашли в деревне Ямищи и привезли в морг без документов. Судмедэксперт долго не мог определиться с причиной смерти Баранова. Но в конце концов пришел к выводу, что имело место отравление. Хорошо известен здесь и Руслан, который иногда занимается похоронами переселенцев из Петербурга. Таких людей, как говорят в местном морге, «мрет» много. На кладбище их зачастую приходится закапывать в местах для безродных.

Игорь Петрук, глава Оршанской волости, рассказал, что обычно переселенцы из Петербурга долго у них не задерживаются, а возвращаются обратно. Ко времени возвращения имущества они уже лишаются. Но в большом городе, по крайней мере, на подачки можно прожить. Имя Руслан Игорю Владимировичу тоже было знакомо. По его словам, этот человек привозит людей из Петербурга в Новоржевский район, а может, и в другие районы. Петербургским или местным нотариусом на Руслана оформляется доверенность на право заключать договор купли-продажи. Привезенному человеку покупается квартира или дом в Новоржевском районе, а Руслан покупает его квартиру в Петербурге. При переселении в Оршанскую волость, как говорит Игорь Петрук, петербуржцев предупреждают, что им гасят прописку в Петербурге. Но никто не возражает, ведь перед переездом, как рассказывает Игорь Владимирович, людям жужжат в уши: тут природа, грибы, ягоды. А потом переселенцы умирают или пропадают. Бориса Баранова поселили в деревне Ямищи, которая относится к Оршанской волости. Прописаться там, по словам Петрука, Баранов не успел. В местной администрации узнали об этом только тогда, когда его нашли мертвым.

С Игорем Шкурко (Мильманом) мы связались под надуманным предлогом: оставили телефон его родителям и попросили передать Игорю, что хотим поговорить по поводу покупки квартиры. В тот же вечер Игорь связался с нами. Но, когда узнал, что мы журналисты и хотим поговорить с ним о переселении петербуржцев в Новоржевский район Псковской области, занервничал, начал заикаться, сказал, что ему не о чем с нами разговаривать и вообще он расселением квартир не занимается. Игорь посоветовал забыть его номер телефона. В противном случае он пообещал пожаловаться на нас в милицию.

Герман ПЕТРОВ, Дарья ВЫСОЦКАЯ,
«Фонтанка.ру».