Новые откровения

К дискуссии о состоянии памятников истории и культуры Спасо-Преображенского Мирожского монастыря привлекают сотрудников правоохранительных органов

23 июля в «Псковской губернии» была опубликована статья председателя Псковского областного отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры Ирины Голубевой «Преображение от лукавого. Жемчужина мировой культуры – ансамбль Мирожского монастыря – испытывает все более сильное давление как со стороны светских, так и со стороны духовных властей» [ 1 ]. В редакцию поступил ответ, подписанный настоятелем Спасо-Преображенского Мирожского мужского монастыря иеромонахом Николаем. В порядке ст. 46 Закона РФ «О средствах массовой информации» мы публикуем для сведения читателей письмо иеромонаха Николая (в полном соответствии с оригиналом) и комментарий к нему Ирины Голубевой. Редакция и г-жа Голубева оставляют без комментариев личные выпады иеромонаха Николая в адрес автора статьи и редактора газеты, предоставляя читателям возможность сделать выводы об этой части ответа самостоятельно. Автор и редакция при этом не видят никаких оснований для принесения извинений и полностью подтверждают ранее заявленную позицию и оценки.

Одновременно извещаем читателей, что нами был направлен в информационную службу Псковской Епархии запрос, в котором, в частности, мы просили сообщить редакции, отражает ли это письмо личную позицию иеромонаха Николая либо официальную позицию Псковской Епархии Русской Православной Церкви.

Кроме того, нам стало известно, что иеромонах Николай обратился также в УВД по Псковской области и УФСБ по Псковской области с заявлением о проведении расследования по выходу в свет «публикаций, способных разжечь религиозную вражду и антиправославные настроения в обществе» (копия заявления имеется в распоряжении редакции, речь идет о статьях в «Псковской губернии» и «Городской газете для жителей Пскова»).

Мы просили информационную службу Псковской Епархии сообщить, известно ли ей об этих заявлениях и если да, то отражают ли данные заявления личную позицию иеромонаха Николая либо официальную позицию Псковской Епархии Русской Православной Церкви.

Письменного ответа мы не получили. В устной форме руководитель информационной службы Епархии протоиерей Андрей Таскаев через третье лицо передал нам информацию, что позиция иеромонаха Николая является его личной, но сам он, руководитель информационной службы, эту позицию разделяет. При этом было сказано, что официальная позиция Псковской Епархии будет высказана 5 августа на «круглом столе» с участием реставратора Саввы Ямщикова.

Насколько нам было известно на момент подписания номера в печать, такого официального заявления протоиерей Андрей Таскаев на встрече с Саввой Ямщиковым не сделал.

Мы подтверждаем готовность редакции опубликовать официальную позицию Псковской Епархии в связи с публикацией г-жи Голубевой, если таковая будет заявлена – с учетом сегодняшнего ее ответа.

Редакция

 

«В целях нейтрализации вреда от опубликованного и распространенного»

Директору-главному редактору газеты «Псковская Губерния» Шлосбергу Л. М.

В газете «Псковская Губерния» № 29 (398) от 23-29.07.08 г., и на сайте http://gubernia.pskovregion.org/number_398/05.php была опубликована ложная информация клеветнического характера. Так в статье «Преображение от лукавого» утверждается, что с 1994 года все работы «по приспособлению зданий, прокладке инженерных сетей были проведены без соответствующих разрешений и согласований с органами охраны объектов культурного наследия, иначе говоря, - незаконно». Однако, буквально перед этим автор статьи пишет, что «в Северный корпус и церковь проведены отопление, канализация, водопровод, под колокольней установлена котельная».

Ни для кого не секрет, кроме автора, что все работы на территории Мирожского монастыря до своей ликвидации проводила генеральная дирекция «Псковреконструкция», обладавшая всеми необходимыми Разрешениями и Лицензиями по работе на объектах культурного наследия.

Далее, автор статьи пишет о том, «ночью, экскаватором раскопаны траншеи и пробита монастырская ограда для подведения водопровода к бане, после чего «водопроводчиков», которым оплатили этот труд спиртным, сами же заказчики-монахи сдали в милицию».

Вынужден констатировать, что это также откровенная ложь. Также сообщаю, что рабочие монастыря не разбирали «неисследованные постройки к юго-востоку от соборного храма, обнаруженные археологами в 1972 г.», а были посланы собрать и принести для хранения, выпавшие из фундамента камни основания Стефановской Церкви, с целью сохранения для будущих реставрационных работ. К сожалению, на сегодня, некоторые фрагменты уже безвозвратно утрачены по причине растаскивания камней отдыхающими на пляже. А федеральный памятник уже более двух лет стоит без ремонта.

Касательно организации «пункта питания» готов пояснить, что монастырь всегда кормил, кормит и будет кормить прибывающих в монастырь паломников. Это мировая практика, традиция, придумано это не нами и не нам ее отменять. Просто, летом, мы хотели установить столы на свежем воздухе. По всей видимости, в историческом Пскове нынче закладываются другие традиции, когда в общественных местах, принято открывать другие «пункты питания» с более разнообразным ассортиментом товаров и напитков.

К сожалению, видимо мы, не правильно выбрали место, а сотрудники отдела музея-заповедника не потрудились поставить меня в известность, что на данном месте было древнее захоронение, хотя я прибыл в монастырь еще в прошлом году. Хочу сообщить, что сегодня монастырь имеет древнюю схему расположений и строений, с которой мы вскоре сможем ознакомить всех желающих.

В своей статье автор также негативно отзывается о благоустройстве монастырской территории. Если председатель Псковского областного отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ПОО ВООПИиК) Ирина Голубева, как женщина и специалист по ландшафтным дизайнам монастырей, обладает своим, особым вкусом обустройства монастырской территории, мы с радостью рассмотрим ее предложения, который, пока от нее не поступало. Поэтому, мы старались обустроить клумбы и дорожки монастыря в собственном стиле и традиционном духе монастырской обители.

В целом, вся статья пронизана негативом в отношении Спасо-Преображенского Мирожского мужского монастыря. Данная публикация в газете «Псковская Губерния» вышла в свет одновременно с негативной информацией в псковской «Городской Газете». Данный заказ мы рассматриваем как спланированную акцию по разжиганию религиозной вражды и созданию в приграничном регионе России предпосылок для развития антирелигиозных антиправославных настроений, грозящих социальными взрывами и массовыми акциями неповиновения разного рода несогласных граждан.

Если газете «Псковская Губерния» действительно так ненавистны Русская Православная Церковь, монастыри и приходы Псковской епархии, так может быть стоило написать все просто, ясно и по-русски, что Церкви и Храмы надо закрыть или перепрофилировать их под клубы, музеи, тюрьмы, овощехранилища. Вы, Лев Маркович, как бывший активный лидер всесоюзного ленинского коммунистического союза молодежи (ВЛКСМ) наверное, должны помнить подо что, перспективнее перепрофилировать Божью Обитель.

В целях нейтрализации вреда от опубликованного и распространенного материала «Преображение от лукавого» прошу Вас принести публичные извинения всем читателям газеты «Псковская Губерния» и опубликовать вышеприведенный текст в порядке ответа.

Настоятель иеромонах Николай.

 

«Псковская Епархия наравне с музеем подписывала охранные обязательства»

Убеждена, что Русской Православной Церкви, как социальному институту, существующему более тысячи лет, ничто не может нанести вреда, тем более – публичная защита христианских духовных и материальных ценностей, о чем прямо и однозначно сказано в моей статье. Полностью отождествляя себя с православной церковью, настоятель о. Николай, мягко говоря, превышает свои полномочия и сильно преувеличивает свое значение в системе РПЦ и Псковской епархии.

Монастырь с помощью муниципального предприятия «Горводоканал» провел канализационную трубу от бани к реке Мироже.

Автор (или тот некомпетентный человек, кто помог ему сочинить столь уникальное по тексту и языку письмо в редакцию) занимается обыкновенной политической спекуляцией, отводя, таким образом, внимание от реально существующих проблем сохранения памятников Мирожского монастыря.

В статье «Преображение от лукавого» мы затронули вопросы недопустимого отношения монашествующих к памятникам истории и культуры Мирожского монастыря; невежественные и незаконные, по сути – бесхозяйственные действия по отношению к государственной собственности, доверенной в пользование юридическому лицу – монастырской общине, а также факты нарушений федерального законодательства.

О. Николай делает широкие обобщения в духе доносов советского времени. Идеи о якобы преследовании православной религии грубо перемешаны автором с попытками отстоять незаконные «новации» во вверенном ему монастыре.

На такие письма не следовало бы давать ответа, так как они по сути своей являются провокацией, но поскольку о. Николай задал работу, кроме газет, также и сотрудникам Управления внутренних дел и ФСБ по Псковской области, то мы готовы более подробно и публично разъяснить некоторые темы, затронутые в нашей статье.

У непредвзятого читателя не возникнет никаких сомнений в том, что никакой спланированной акции двух региональных СМИ – «Псковской губернии» и «Городской газеты» в отношении безобразий, творящихся в Мирожском монастыре, не было и быть не могло. Совпавший по времени выход в свет материалов разных авторов на разные темы в разных СМИ показывает, что чаша переполнена, но только две неконтролируемые местными администрациями газеты опубликовали информацию о беспрецедентных по размаху и степени нарушений действиях монастырских насельников.

Судя по действиям настоятеля монастыря, может сложиться впечатление о простоте и неведении о. Николая. Но это не так. Работникам культуры Псковской области хорошо известно о письме о. Николая в адрес председателя государственного комитета Псковской области по культуре и туризму З. Н. Ивановой, в котором настоятель признает многочисленные факты нарушений и подтверждает таким образом, что отлично понимает значение Мирожского монастыря – ценнейшего памятника духовной культуры и истории России

В начале 1990-х годов Гендирекцией «Псковреконструкция» проводился ряд работ по приспособлению Братского корпуса (официальное название памятника) для музея истории Мирожского монастыря. Работы ограничились наружными сетями водопровода и канализации с подводкой к зданию, на чем финансирование было прекращено и более не возобновлялось. В 1994 г. Братский корпус, Стефановская церковь, Дом настоятеля и банька (сторожка) были переданы в пользование Псковской Епархии для устройства в зданиях иконописной школы. Причем единым заказчиком работ должна была оставаться Гендирекция «Псковреконструкция».

Иконописная школа не состоялась, здания же оставались в пользовании и ведении Епархии, а работы по устройству внутренних сетей и их подключение были проведены без ведома как органов охраны памятников, так и Гендирекции. Сколько при этом было пробито отверстий в стенах памятника, какой ущерб это нанесло зданиям – остается на совести монашествующих. В Пскове подобные работы стали общей практикой при устройстве в зданиях церквей водопровода, канализации, отопления. Обделенный чувством юмора о. Николай не понял иронии при перечислении нами коммунальных услуг, которыми обеспечили себя насельники Мирожского монастыря и уличил нас в несуществующем противоречии.

Почему Общество охраны памятников так беспокоит вопрос об отоплении памятников? Совсем не потому, что мы стремимся заморозить насельников монастыря, перекрыть им теплотрассу. Беспокоит то, что в зданиях-памятниках, находящихся в ведении монастыря, никто не думает о температурно-влажностном режиме содержания помещений.

В начале 1990-х годов только в одной церкви, а именно – Святых Жен Мироносиц, в настоятельство о. Павла Адельгейма, был проведен климатологический контроль и назначен режим отопления и проветривания храма. О невыполнении контроля температурно-влажностного режима постоянно напоминают специалисты, когда идет речь о новой системе отопления Троицкого собора. Осыпаются и дают трещины иконы, деревянная резьба и позолота иконостаса, намного быстрее реагирующие на изменения температурно-влажностного режима, чем кладка стен и сводов здания.

Дело в том, что наши памятники – церкви и гражданские здания – исторически не были предназначены для той системы отопления, которую мы используем. Сейчас, когда идет повальное утепление древних храмов, возникают проблемы, хорошо известные инженерам и климатологам, а теперь уже – и арендаторам памятников архитектуры: известковые высолы из камня, «банный» эффект – переувлажнение стен, сводов и воздуха в помещениях, подтеки конденсата, черная плесень. Применение синтетических материалов в отделке, стеклопакетов в окнах и дверях усиливают эти разрушительные процессы. Известняковая кладка, из которой состоят здания, начинает загнивать изнутри, ее лишают дыхания. Стабилизация климата в памятниках - дело длительное, требующее постоянного внимания, а в начале – специального исследования приборами.

Почти ювелирно выровненная земля над трубой канализации призвана показать, что ничего как бы и не было.

Сегодня, когда каждый уважающий себя предприниматель ставит кондиционер в офисе, он, говоря научным языком, обеспечивает помещение оптимальным температурно-влажностным режимом. Это понятно всем. Почему же тогда непонятно, что древние здания тоже нуждаются, на законном основании, в оптимальном режиме содержания?

Бесконтрольное отопление наносит прямой вред зданиям, и закон требует применения специальных методик при проектировании и производстве систем отопления древних зданий-памятников. В Братском корпусе и Стефановской церкви Мирожского монастыря никаких климатологических исследований не проводилось, отопление с угольной кочегаркой под колокольней XIX в. сделано без согласования с органами охраны памятников. Если монастырь, как обещает, перейдет на газовое отопление, это не снимет проблем с температурно-влажностным режимом, а, наоборот, может усугубить их.

Одно из распространенных нарушений охранного законодательства в г. Пскове – несанкционированные земляные работы по прокладке наружных сетей к памятникам архитектуры. В Мирожском монастыре это нарушение стало двойным: без археологического надзора уничтожен культурный слой по трассе траншеи и нарушены условия проведения работ в водозащитной зоне реки Мирожи.

Монастырь с помощью муниципального предприятия «Горводоканал» провел канализационную трубу от бани к реке Мироже. Фотографии незаконной траншеи, процесс производства с пробитием стен ограды публикуются в качестве иллюстрации к этому ответу. Почти ювелирно выровненная земля над трубой канализации призвана показать, что ничего как бы и не было, но в нескольких метрах от засыпки труба открыто выпущена в Мирожу. Где же вы, органы охраны природы, столь скрупулезно и недешево проверяющие проектную документацию тех, кто приходит к вам на согласования? Может быть, уже отменены водозащитные полосы рек Мирожи и Великой? Свидетели земляных работ на территории монастыря в ночное время – рабочие музея – готовы подтвердить свои наблюдения в суде. Вывозом же из монастыря, ночью, глубоко нетрезвых людей занимался милицейский наряд Завеличенского отдела УВД, где и зарегистрированы данные вызовы, но есть также и свидетели.

Еще раз обратим внимание на использование музейной территории для устройства трапезы «на свежем воздухе». Для трапезы в монастырях есть трапезные, где, соблюдая традицию, принимают паломников. Согласно еще более древней традиции, трапезные совмещались с церковью, что можно увидеть на примере Стефановской церкви Мирожского монастыря. Вынос трапезной на улицу слишком похож на осуждаемые о. Николаем «новые» традиции, наводнившие исторический центр Пскова сезонными пивными палатками.

А вот вопросы к о. Николаю: почему вы считаете, что сотрудники музея обязаны «потрудиться поставить вас в известность» о древнем монастырском кладбище? Может быть, это вам надо было потрудиться и узнать, какие христианские реликвии находится на территории монастыря? Тем более, что большой крест как символ кладбища, с соответствующей надписью, был установлен при настоятельстве о. Лазаря. Также неплохо бы вам отличать Спасо-Преображенский собор от Стефановской церкви. Если только вы намеренно не пытаетесь запутать тех официальных лиц, к которым направили свои письма о клевете и лжи.

Рабочие, по вашему указанию, разбирали свод церкви, расположенной у фасада Спасо-Преображенского собора, и это зафиксировано на фото- и видеосъемке. У Стефановской церкви они, к счастью, не работали, и основание ее не разбирали. Камень же, выбранный из сводов, носили к тому самому кресту, для чего – ведомо только вам. Сообщаю вам, на всякий случай, что малые формы на музейной территории, даже если они поставлены монастырем (крест и его основание) также нужно согласовывать с хранителями музея.

Сам стиль и терминология ответа рисуют автора как человека далекого от подлинной церковной культуры, но близкого к современной, глянцевой, завлекательной и обманчивой форме. Наверное, на новоязе допустимо называть глубинную, пронизанную христианской символикой, традицию монастырского садоводства и цветоводства «ландшафтным дизайном», но уж тогда будьте и здесь на высоте положения – пригласите профессионала, но тоже – согласуйте сначала план и дизайнерское решение с хранителями музея, это – обязательное требование.

И, наконец, об упомянутой вами «древней схеме расположений и строений» монастыря. Эта тема разработана в начале 1990-х годов, когда планировалось создание музея Мирожского монастыря. Средневековый период застройки монастыря, не известный по другим источникам, изучают археологи, именно поэтому важно не уничтожать культурный слой на монастырской и прилегающей к ней территории.

Неумно и бессмысленно обвинять во лжи и клевете людей, посвятивших свою жизнь сохранению Мирожского монастыря совсем не в идеальных условиях советской власти. Сама тема христианской культуры была под запретом, но музейщики работали. Они создали не один научный труд о Мирожском монастыре и о русском православном монашестве. Лучше соответствовать этому монашеству – будет уважение и польза для общества. А страшилки не делают чести монаху.

Не могу не напомнить, что Псковская Епархия наравне с музеем подписывала охранные обязательства. Разве подпись архиепископа или настоятеля монастыря уже ничего не значат?

Ирина ГОЛУБЕВА,
председатель Псковского областного отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры

 

1 См.: И. Голубева. Преображение от лукавого // «ПГ», № 29 (398) от 23-29 июля 2008 г.