Карательный диспансер

Военные врачи 76-й Псковской десантно-штурмовой дивизии ВДВ не хотят выносить сор из избы, предпочитая «успокаивать» избитых солдат в психиатрической больнице

В Санкт-Петербургском окружном военном госпитале после незаконного принудительного лечения в псковском психиатрическом стационаре в дер. Богданово находится 18–летний Игорь Хлупин. К псковским психиатрам солдат-срочник попал сразу после того, как написал письмо в прокуратуру об издевательствах, которым он подвергался в Псковской десантно-штурмовой дивизии ВДВ.

«Больше, наверное, не выдержу»

Призванный из Вологодской области в 76 дивизию ВДВ Игорь Хлупин сначала попал в армию, а затем – в психиатрическую больницу в Богданово. Фото: «Солдатские матери Санкт-Петербурга»

В начале июля 2009 года Игорь Хлупин был призван служить из села Бабушкино Вологодской области в Псков, в войсковую часть 71611, в воздушно-десантные войска. Служба до присяги шла своим чередом. Игорь, давно мечтавший служить в армии, постепенно улучшал свои показатели. Однако перед первым прыжком с самолета выяснилось, что Игорь боится высоты. И не просто боится, а до паники. «Он и в детстве никогда не лазил по деревьям и по крышам – боялся, – вспоминает Нина Аркадьевна, мать Игоря. – А когда в роте поняли, что он боится прыгать с самолета, его стали высмеивать, «чмырить» и насильно выталкивать из самолета».

После этого Игорь стал постоянно получать от сослуживцев в буквальном смысле слова пинки, с ним никто не хотел не то чтобы дружить, но и просто общаться. С каждым днем служба становилась тяжелей и тяжелей. Игорь регулярно стал писать смс-ки матери, в которых признавался: «Больше, наверное, не выдержу».

6 сентября 2009 года Нина Аркадьевна не выдержала сама и поехала к сыну в часть. «Состояние моего сына невозможно описать словами», – вспоминает мать. Все тело было в синяках, а на руках, ногах, спине и груди виднелись пожелтевшие уже гематомы. Выйдя за пределы части, Игорь рассказал, что его постоянно били по рукам, а потом заставляли подтягиваться, но из-за регулярных побоев он ослаб и не мог выполнять требования сослуживцев, тогда его избивали еще сильней, унижали, а потом заставляли одного мыть все кубрики.

«Всё, мне конец!»

Увидев вместо энергичного и здорового парня, каким был Игорь до ухода в армию, заторможенного, пугливого «зверька», родители взяли сына в увольнение и отвезли его в Вологду. Там они сразу же обратились сначала в травмпункт, для того, чтобы зафиксировать травмы и гематомы, а затем в военную прокуратуру, где Игорь подробно рассказал следователю, как над ним издевались сослуживцы в Пскове. Однако опасаясь за свою личную безопасность, Игорь категорически отказался называть имена своих мучителей.

Через несколько дней приехавшие из части офицеры забрали его обратно в Псков, где положили в санчасть, которая располагался на территории дивизии. А еще через полторы недели, когда Игорь уже пошел на поправку, заместитель командира части по воспитательной работе сообщил Нине Аркадьевне, что из Вологодской прокуратуры пришло дело с показаниями ее сына, и что теперь его будут допрашивать, поскольку он не назвал ни имен, ни фамилий.

В течение нескольких часов следователь из военно-следственного отдела Псковской гарнизонной прокуратуры Дмитрий Нечаев в грубой форме требовал у Игоря назвать фамилии или же признать, что он все выдумал. Игорь, опасаясь за свою жизнь, в очередной раз отказался называть имена. Тогда следователь позвонил Нине Аркадьевне и поставил ее перед фактом: с ее сыном будут разговаривать в грубой форме, а если он не признается, то его еще и привлекут к уголовной ответственности за клевету.

«Это был настоящий допрос с угрозами и нецензурными выражениями, как будто мой сын был не потерпевшим, а обвиняемым, – рассказывает Нина Хлупина (во время этого допроса она позвонила Игорю, и ему удалось принять звонок матери таким образом, что большая часть допроса удалось записать на диктофон). – Но Игорь так и не признался, а после того, как следователь ушел, у моего сына началась истерика, он мне звонил всю ночь, плакал, и все время повторял: «Всё, мама, мне конец!».

Сразу после этого допроса Игоря Хлупина вместо того, чтобы как военнослужащего отправить в Санкт-Петербург в 442-й окружной госпиталь на прохождение военно-врачебной комиссии (ВВК) насильно отправили из части на принудительное лечение в Псковскую областную психиатрическую больницу № 1 в дер. Богданово.

Карательная психиатрия

По словам председателя общественной правозащитной организации «Солдатские матери Санкт-Петербурга» Эллы Поляковой, добиваясь своего, следователи военной прокуратуры, армейское начальство, а вместе с ними как врачи воинской части, так и врачи психиатрической больницы после насильственного заточения (фактически – принудительного лишения свободы) в медицинском учреждении назначают психически здоровым людям сильнейшие психофармакологические средства, подавляющие многие функции организма.

Именно после однонедельной «карательной психотерапии» Игорь Хлупин не выдержал и под давлением представителей военной прокуратуры написал отказ от своих показаний. После чего его сразу же перевели в Санкт-Петербургский окружной военный госпиталь, но опять же в психиатрическое отделение – недельное лечение в Богданово наложило существенный отпечаток на состояние здоровья Игоря.

По словам пресс-секретаря «Солдатских матерей Санкт-Петербурга» Елены Поповой, сейчас Игорь Хлупин выглядит очень плохо: «По-видимому, сказываются последствия лечения в Богданово: страшно заторможен и еле говорит».

«Это уже не первый случай, когда ребят из воинских частей Псковской области после того, как они заявляют о преступлениях, которые совершались в отношении них в части, вместо того, чтобы немедленно направить в 442-й окружной госпиталь на ВВК и комиссовать, помещают в гражданскую психиатрическую больницу, назначают лекарства, после которых самочувствие только ухудшается, – рассказывает Елена Попова. – Это напоминает «карательную психиатрию» для тех, кто заявляет о насилии, царящем в частях ВДВ».

Так, по данным юриста «Солдатских матерей Санкт-Петербурга» Виктора Андреева, только в августе 2009 года были незаконно помещены в психиатрический стационар в Богданово еще три человека (и это только те случаи, о которых стало известно): «Военнослужащий в/ч 24538 Иванов Владимир Андреевич, военнослужащий в/ч 74268 Русинов Антон Николаевич и военнослужащий в/ч 74268 Иванов Борис Николаевич, – озвучил данные Виктор Андреев. – Они рассказывали, что их привязывали к кровати на несколько часов, насильно давали таблетки, а потом проверяли, съели они их или нет, внутримышечно вводили лекарственные средства. Всё это происходило насильно, без согласия военнослужащих».

«Их бьют, они пытаются защититься, потом пытаются убежать, их ловят, а дальше начинают работать совершенно жестокие нравы, – объяснила «Псковской губернии» Элла Полякова. – Когда солдат возвращают на территорию части, их заковывают в наручники, сбривают брови, подвешивают гири, заставляют таскать на себе надпись «я – преступник», а если и дальше они не подчиняются, то их отправляют в Богданово, где начинают поить таблетками и закалывать уколами».

Военная тайна

«Солдатские матери Санкт-Петербурга» 30 сентября отправили заявление в Главное военное следственное управление и в Военное следственное управление по Ленинградскому военному округу с требованием привлечь к уголовной ответственности должностных лиц воинских частей за незаконное помещение в психиатрическую больницу (ч. 2 ст. 128 Уголовного кодекса РФ: «Незаконное помещение лица в психиатрический стационар с использованием служебного положения»). Однако ответа до сих пор не получили.

«Результата пока нет, но мы и не уверены, что он будет, – предполагает Виктор Андреев. – У нас практически на каждое наше заявление приходит отказ о возбуждении уголовного дела. Существует нежелание регистрировать сообщение о преступлении, чтобы не возбуждать дело – они отказывают и, получается, что преступление формально не произошло».

Но на каждом направлении в психиатрическую лечебницу стоят имена, с позволения сказать, врачей, ответственных и за направление человека в медицинское учреждение, и за «лечение», оказываемое ему там.

Недавно «Солдатские матери Санкт-Петербурга» посетили воинские части ВДВ в Пскове и Черехе, а также психиатрическую больницу в Богданово, и пытались договориться об алгоритме действий в подобных ситуациях, однако все тщетно: договориться так и не удалось. Армейское начальство, уже давно сделавшее для себя выводы из трагедий Андрея Сычева и Романа Рудакова [ 1 ], продолжает либо отмалчиваться, либо дезинформировать и дезориентировать своего главного противника [ 2 ] – общественное мнение и ни на какие контакты не идет.

Когда корреспондент «Псковской губернии» позвонила в военную прокуратуру Псковского гарнизона с просьбой о комментарии по ситуации с Игорем Хлупиным, меня попросили представиться, после этого пообещали позвать следователя к телефону, но после паузы просто повесили трубку, ничего не объясняя. Остальные наши попытки дозвониться натыкались на сигнал «занято».

«Псковская губерния» будет внимательно следить за судьбой Игоря Хлупина.

Юлия КРАСНОВСКАЯ

 

1 См.: М. Киселев. Страшная военная тайна // «ПГ», № 3 (322) от 24-30 января 2007 г.

2 См.: Е. Ширяева. Позорный караул // № 7 (376) от 20-26 февраля 2008 г.