Ни шагу без денег

Создатели спектакля «Скупой» не поскупились на яркие краски

«Мольер. Всепослушнейшие слуги наши просят вас посмотреть ещё одну смешную интермедию, если только мы вам не надоели.
Голос Людовика. О, с удовольствием, господин де Мольер».
Михаил Булгаков. «Кабала святош»

Герои спектакля «Скупой» выглядят почти как музыканты группы New York Dolls середины семидесятых годов прошлого века: пышные нелепые причёски, вызывающе яркие костюмы… Самое подходящее слово для таких людей: расфуфыренные. Мальколм Макларен когда-то вырядил участников New York Dolls в красные кожаные костюмы. Клеант в спектакле «Скупой» Псковского академического театра драмы им. А. С. Пушкина выглядит почти так же: красная куртка революционного цвета, на голове парик-мочалка (к концу спектакля мочалка станет раза в три длиннее).

10 тысяч экю до конца света

Гарпагон (Эдуард Золотавин), получив 10 тысяч экю, вкладывает их, как ему кажется, в самое надежное место – в землю. Фото: Андрей Кокшаров. Пресс-служба Псковского академического театра драмы им. А. С. Пушкина

Странно слышать о том, что при Людовике ХIV и Мольере люди одевались несколько иначе. Конечно же, спектакль «Скупой», премьерный показ которого состоялся 25 сентября 2014 года в Большом зале псковского драмтетра, - не реконструкция спектакля ХVII века (первая постановка «Скупого» тоже пришлась на сентябрь - на 9 сентября 1668 года, в парижском театре Пале-Рояль в роли Гарпагона выступил сам Поклен-Мольер). Однако безудержного осовременивания в Пскове тоже не произошло. Мегафон, велосипед, телефон и тому подобные признаки нынешней цивилизации вообще в этом спектакле не обязательны (за исключением, разве что, холодильника).

В последнее время на театральной сцене на классические сюжеты спектакли регулярно ставятся в стиле панк. Достаточно упомянуть панк-оперу «Медея» в постановке Джулиано Ди Капуа, показанную в Пскове в апреле этого года. [1] В таком случае «Скупой» псковского театра драмы режиссёра Олега Молитвина [2] – глэм-спектакль [3]. Поют в нём мало, зато красок не жалеют. Расфранченные герои вышагивают по подмосткам. Красуются. Разодетые в пух и прах (художник по костюмам - Фагиля Сельская) молодые герои и героини немного напоминают кукол (dolls). Но это живые куклы. В них есть страсть. Они умеют обижаться. Они любят.

Один лишь скупой Гарпагон (Эдуард Золотавин) выглядит аскетом. Он – словно священник в храме. Он молится на свои сокровища.

Художник-постановщик Илья Кутянский соорудил на сцене целый храм Накопительства. Храм Наживы. Шпиль собора состоит из двенадцати чемоданов. Присутствуют и алтарь, и колокольня, и фрески…

Гарпагон – фанатик. Он действительно любит деньги бескорыстно. Он скупой, хотя и не рыцарь. А вокруг него суетятся светские герои: Клеант (Максим Плеханов), Элиза (Ксения Тишкова), Валер (Виталий Бисеров), Жак (Сергей Воробьёв) Лафалеш (в день премьеры – Анатолий Митюк)…

Гарпагон, получив 10 тысяч экю, вкладывает их, как ему кажется, в самое надежное место – в землю. Но религиозное чувство Гарпагона заранее оскорблено. Ему кажется, что весь мир настроен против него, включая его детей. Он подозревает ВСЕХ. Все у него заранее виноваты. А когда деньги в конце концов пропадают, для Гарпагона наступает конец света.

Любовь до слёз

Фрозин (Ирина Смирнова) и Гарпагон (Эдуард Золотавин). Фото: Андрей Кокшаров. Пресс-служба Псковского академического театра драмы им. А. С. Пушкина

Олег Молитвин не ставил задачи смешить зрителей с начала и до конца спектакля. «Скупой» - это комедия, в которой присутствуют тихие места, когда зрителей вынуждают ждать. Атмосфера подозрительности, видимо, нужна для того, чтобы ярче очертить характер главного героя. «Жизнь» и «нажива» так созвучны. Эхо в храме Наживы придаёт действу некоторую таинственность. Этот же эффект достигается с помощью света (художник по свету - Сергей Мартынов) и музыки (музыкальное оформление - Александр Боярков).

В том, что эффект будет тот, какой надо, сомнений не было и до спектакля. Над созданием «Скупого» работали именитые художники. Более того, даже не самые удачные премьеры последнего времени с точки зрения изображения были убедительны, но обычно не доставало главного – столь же убедительной актёрской игры всех, кто находится на сцене.

В этом смысле «Скупой» сильно отличается от спектаклей последнего времени. И это главное достижение. Возник актёрский ансамбль, что для псковского театра – невероятная редкость. Это тем неожиданнее, что роли исполняли артисты с совершенно разным опытом и образованием. Денису Кугаю досталось целых две роли (маклера Симона и Комиссара).

На сцену выходили даже Михаил Молоков и Александр Иевлев, в обычной жизни занимающиеся в театре совсем другими делами.

Но, разумеется, основная нагрузка была на штатных представителей труппы. Эдуард Золотавин, Максим Плеханов, Ксения Тишкова, Анна Шуваева, Виталий Бисеров, Денис Кугай, Сергей Воробьёв, Анатолий Митюк…

Первые аплодисменты раздались, когда свой первый выход на сцену завершила Фрозин (Ирина Смирнова). До этого зрители некоторое время пытались уловить настроение спектакля, понять, что же перед ними происходит. А раскачивались зрители едва ли не до антракта, только во втором действии поймав нужную волну.

Нет, сюжет был вполне ясен. Каких-то особых вольностей в отношении мольеровского текста создатели спектакля не допустили. И всё же некоторые зрители так до конца и не поняли, зачем был нужен тот приём, который был здесь использован. Приём же был вполне традиционен – настолько, насколько традиционна, например, вахтанговская школа. Да и сам знаменитый Пале-Рояль времён Мольер был в значительной степени театром буффонадным [4], где паясничать не возбранялось. В меру. Хотя бы так, как это случилось с Клеантом, который берётся за гитару, напевая позднесоветский шлягер:

Я люблю тебя до слёз.
Каждый вздох как первый раз.
Вместо лжи красивых фраз -
Это облако из роз…

Нечто похожее псковичи недавно могли наблюдать на спектакле «Укрощение строптивой» Александринского театра (режиссёр Оскарас Коршуновас), [5] где присутствовала подчёркнутая театральность.

Она же выручила и в этот раз. Скорее всего, именно это оказалось ключом к успеху. Во всяком случае, Олегу Молитвину удалось обнаружить в Сергее Воробьёве то, что другие режиссёры не видели. Да и Ирина Смирнова в роли Фрозин оказалась на редкость выразительна.

Если уж разговаривали на сцене Клеант и Элиза, или Валер и Элиза, или Марианна (Анна Шуваева) и Клеант, или Жак и Гарпагон, то это был действительно диалоги. Не было игры «в одни ворота».

Но надо понимать, что спектакль ещё только набирает ход. Ещё есть над чем работать, есть что выкинуть и что добавить.

Жизнь показывает, что чем меньше смысловой пустоты на сцене, тем меньше пустых мест в зале.

Отдельный разговор об Эдуарде Золотавине. Наконец-то он дождался не просто главной роли, а роли титульной: скупой. Проверенная веками классика, опасность которой в том, что легко утонуть в штампах. Эдуард Золотавин обходится без очевидных штампов. И вообще, Золотавин - хорошая фамилия для исполнителя роли скупого, который молится на золото в спектакле режиссера Молитвина. Его трагикомический Гарпагон (имя происходит от греческого harpax - хищный, жадный) вызывает, скорее, не смех и не страх, а жалость. Да, он хищник.

Но жалок тот хищник, который попадает в капкан.

* * *

Под словами «счастлив тот, кто может спрятать капитал в надёжном месте» могли бы подписаться многие наши соотечественники, а девиз «ни шагу без денег» звучит со сцены по-настоящему воинственно. Этот девиз – с неизбежными оговорками - должны взять на вооружение те, кто, кажется, нащупал верную дорогу к кассовому успеху псковских спектаклей.

Алексей СЕМЁНОВ

1. См.: А. Семёнов. Манифестация Медеи // «ПГ», № 17 (689) от 30 апреля -6 мая 2014 г.

2. См.: А. Семёнов. Между двух огней // «ПГ», № 8 (630) от 27 февраля - 5 марта 2013 г.

3. Глэм-рок (от glamorous – «эффектный») – жанр рок-музыки, возникший в Великобритании в самом начале 1970-х гг. Для исполнителей глэм-рока были характерны яркий образ, выраженный через театральную эффектность экзотических костюмов, обильное использование макияжа, андрогинный облик.

4. Буффонада (от итал. buffonata - шутовство, паясничанье) – утрированно комическая манера актёрской игры. Основана на резком преувеличении (гротеск), окарикатуривании действий, явлений, черт характера персонажа.

5. См.: А. Семёнов. По-настоящему // «ПГ», № 34 (706) от 3-9 сентября 2014 г.